...
...
Ну и дальше наши дела.
Самое главное это старики наши и множество работы, которая подходит, как на дрожжах, и в то же время представляется весьма эфемерной. Как можно сочетать эфемерность с конкретностью, сейчас объясню.
Есть у человека какие -то принципы , и есть у человека какие-то наработки. Наработки эти профессиональны и с принципами жизненными вразрез не идут. Но порой, чтобы сохранить под попой
То количество информации, которые мне надо и хочется переработать ежедневно, становится все больше, то есть - растет в геометрической прогрессии относительно дней. И принципы тоже растут и крепнут. А то, о чем я могу сказать в своей сфере "я точно знаю", весьма конкретно. Соответственно, выбора у меня нет. Или оно "ко двору", или я не к нему. Поэтому живем одним днем. А объемы материалов растут. Самое интересное и утешительное, что растет и мой интерес к этим объемам, вернее, к тому, что их составляет. Порой мне кажется, что я вообще живу какую-то новую жизнь. Опять. Поэтому вопрос эфемерности уходит на второй план. Как будет, так будет. Но то, что я считаю правильным, я ради стула не изменю. И, конечно, это все никак хотя бы кратковременной эйфории, которая, по слухам, полезна для здоровья, не способствует. Даже просто устойчивости не способствует. Так что, по этому пункту напряжение есть.
Старики. Старики у нас это тоже наша тревожная страничка. Три старика за девяносто. Самому старшему - папе - 96. Свекру будет 93 через неделю. Дяде - папиному брату - будет 92 через пару недель. И вот старики наши то рвутся в бой, то падают, то заболевают и просто до предела натягивают все, что в их руках...
Сегодня дедуля, это мужа отец, пошел пройтись на улице и упал. Маша (средняя) как раз ему звонит проведать, это утро, а посторонний женский голос строго спрашивает: "Вы кто". Узнав, что внучка, женщина сообщила, что дедушка упал, и что они ведут его домой. Маша позвонила мне.
Хорошо иметь работу, которая тебя имеет тоже - и по выходным, и по вечерам. За счет этого иногда можно утром-днем не иметь к ней отношения.
Я полетела к дедуле, Маша тоже. Я приехала на 40 минут раньше, он уже дома был. Не дался, чтобы его вели до квартиры. До консьержа только, дальше уж консьерж его отвел, и дед сидел, ждал меня. Я его переодела, почистила одежду, ощупала всего. Нет, не страшно. Глаза хорошие, все в порядке. Да и сон мне снился с путаницей, которая разобралась в конце концов. Маша приехала. Мы в доме убрали, дедулю накормили, и я уехала к целителю своему. А Маша добыла до вечера. Дедуля ей говорил, что может остаться на ночь один. А как один остался, заскучал. Дорогой Владимир Иванович дома поужинал после работы и поехал к отцу. Будет с ним и завтра, и следующую ночь, на работу поедет от него. Машуня привезет поесть. Потом другие дочери подменят. Уже нельзя дедушку нашего одного оставлять, будем как-то менять образ жизни временно.
Целительные мои дела таковы. Операцию я делать не буду, это я решила. Суставы ног все еще выскакивают и, как мне говорят, будут выскакивать долго (относительно все, мы понимаем. Меня обещают восстановить за два года, а прошло два месяца всего. Может быть, еще месяцев десять будут выскакивать). Но общее мое состояние несколько изменилось. Это едва уловимо, но я чувствую, что у меня стало чуть больше сил. Тут недавно я пришла с работы и села за компьютер. У меня их два - один ноут "напузный" и второй стационарный. И вот я давно уже не садилась за большой, работала только лежа. А тут села. И за этим самым себя застала, причем не в первый день, а во второй, когда это повторилось. Подумала, раз я села работать, а не легла, значит, что-то изменилось.
...
...