Мы вместе с друзьями порой обдумываем вместе, о чем бы я могла написать. Надо сказать, что практически никогда я не заражаюсь идеей из вне, все, о чем я рассказываю людям, приходит из моих внутренних состояний и того, чего бы я вообще от жизни хотела. Но вот случилось исключение.
Одна моя подруга, мнение которой я очень ценю, предложила мне написать детектив, сказав, что данных у меня для этого достаточно, и может получиться интересная, не поверхностная вещь. Я сначала отмахнулась, это не мое, я хочу оставлять после себя что-то светлое, я не умею думать об убийствах... Подруга возражала, что детектив может быть нравственным, я снова передергивалась, протестуя. ...Но один разговор налез на другой, и как-то само собой вышло, что сюжет детективной истории вдруг начал сам по себе разворачиваться у меня в голове.
Когда я начинаю "вынашивать" сюжет, я немного в отлете. И мои домашние это за мной знают, они так и спрашивают, видя мои отсутствующие глаза: "Ты сейчас там?". Или я сама, поняв, что утратила нить разговора, извиняюсь: "Прости, меня опять унесло в текст"..
Меня прощают. И тут я то и дело стала ловить себя на том, что сюжет обдумываю, погружаясь в его подробности и психологические мотивы все глубже. Я села писать и строчки полетели... Буквально за пару дней отрывок текста оформился, но со мной стало происходить что-то отвратительное.
Чем больше текст меня забирал, тем явственнее я ощущала гадостность и тошноту, какую-то внутреннюю измену, словно я совершала нечто-то, для себя недопустимое. И вот вчера вечером я позвонила другой своей подруге и рассказала ей о том, что со мной происходит. Как подруге взять на себя ответственность и дать мне совет? Она привела в пример великое "Преступление и наказание" - чем не детектив, однако, книга вечна. И не подумав с тягаться с гением, да и не поддавшись соблазну на этот раз даже ради чего-то крупного, я приняла решение свою рукопись уничтожить. Мне казалось, что эти написанные страницы травят меня, медленно убивают. Мысленно попросив прощения у той своей подруги, которая посоветовала детектив писать, сказав ей, что я дурацкая и улетная, я спустила рукопись в корзину, а затем удалила ее и оттуда.
Было около двух часов ночи. Я выключила свет и стала ворочаться, сюжет не желал меня оставлять, мне так хотелось погрузиться в воду, освободиться от этого наваждения, очиститься снаружи и изнутри!
Я стала читать молитвы, псалмы наизусть. Есть у меня такое правило, когда я читаю по три раза 90-ый, 50-ый, 22-ой псалмы, и это внутри Евангельских молитв. И вот, когда я завершала свое чтение, я вдруг услышала резкий, непонятный, очень громкий шум.
Я подскочила, было уже около трех. Побежала в кухню. Она была полна ледяной воды, и вода хлестала в полный напор почему-то из-под раковины... Перекрыв вентили в туалете, я бросилась за мужем и дочкой.
До четыре часов мы собирали эту ледяную воду. Мусеньку я в кухню не пустила, пока не догадалась сказать ей, чтобы она надела теплые боты, чем потом очень гордилась: хоть потоп, главное - не простудить ребенка. Поскольку вода хлестала не более пяти минут, кухню нашу она залить успела, но вниз не прошла. Муж сказал, что в том месте, где внутренним напором прорвало кран, такого в принципе случится не могло, что это каким-то там законам противоречит.
Сегодня я своей подруге позвонила и попросила у нее разрешения эту историю рассказать. "Но это не наказание! - верно заметила она, иначе все случилось бы, когда вас не было дома!"
- Конечно, нет, - согласилась я. Но это предупреждение. Это тот самый холодный душ, то самое омовение, которого я так жаждала, спустив в корзину удушающий меня текст. Я уверена, что это не случайность, и так бывало уже, если я вдруг увлекалась или по неосторожности сходила со своей тропы - рвалось и взрывалось все и повсюду, мне нужно жить очень осторожно!
Наверное, я пережиток. Потому что для меня "сеять разумное, доброе, вечное" ответственность и цель. В продолжение поста вчерашнего, это то, что меня оплодотворяет, то, от чего я рождаю. И лучше пусть я больше не напишу серьезной книги, чем оступлюсь от себя самой.... Впрочем, мне это и не угрожает, отступить, некие силы все равно не дадут мне этого сделать. Детективов не будет.
Сейчас все последствия ночного потопа удалены, Дорогой Владимир Иванович собирается по магазинам за запчастями, затем он станет чинить нашу разруху, а я с пустой, но легкой головой и не обремененным сердцем отправляюсь на тренировку в бассейн. У нас краны перекрыты, а там спасительной воды много.